Почему Америка и Россия не слышат друг друга?

Холодная война, перемирие, движение НАТО на Восток, антитеррористический союз, "перезагрузка" - сколько всего было в отношениях между России и Америки. И вражда и мир. Однака при этом двум странам не удавалось найти общего языка. Они буквально не слышали друг друга. Анджела Стент в своей книге "Почему Америка и Россия не слышат друг друга?" силится разобраться в этом. Мы предлагаем прочитать отрывок из книги - главу «РУССКИЙ МИР»:

Путин оправдывал присоединение Крыма при помощи двух различных аргументов, и оба ясно показывали, насколько далеко зашла Россия в своих стараниях дистанцироваться от Запада. Присоединив Крым, Россия создала новую реальность, в которой правила игры, до недавнего времени превалировавшие в евразийско-атлантическом регионе, больше не действуют. Был нарушен Будапештский меморандум, а Путин поставил под вопрос легитимность роспуска Советского Союза, критически отозвавшись о передаче Горбачевым власти Ельцину. Путин фактически уведомил мировую общественность, что Россия больше не чувствует себя связанной договоренностями, достигнутыми после холодной войны.

Второй аргумент, внушающий не меньшую тревогу, заключался в том, что Россия имеет священное право брать под защиту этнических русских, где бы они ни находились, если им грозит опасность. В путинском мировоззрении появился новый элемент — он открыто высказал приверженность идее существования «русского мира», который выхо­дит за пределы государственных границ России, и подчеркивал, что русская цивилизация отличается от западной. После присоединения Крыма Путин начал употреблять такие формулировки, как «разделенный народ» и «защита соотечественников за рубежом». Главный его аргумент сводился к тому, что после развала Советского Союза возникло несоответствие между государственными границами России и ее национальными или этническими границами и что это представляет как историческую несправедливость, так и угрозу безопасности России. Именно такие настроения нашли отражение в поздних трудах Александра Солженицына51. Отсюда и готовность защищать русских (каковое понятие определялось чрезвычайно широко и распространялось на всех, кто отождествляет себя с «русским миром») где бы то ни было и когда бы то ни было, если им, по их мнению, что-то угрожает. Для государств с многочисленным русским меньшинством — Украины, Казахстана, стран Балтии — это означало самые удручающие последствия, а сами разговоры о «русском мире» и защите «соотечественников» вызывали прискорбные исторические ассоциации с 1930-ми годами.

Американские власти, разумеется, во весь голос критиковали призывы Путина, обращенные к соотечественникам на постсоветском пространстве. Сразу же после присоединения Крыма Белый дом развернул активную работу со своими союзниками, чтобы заставить Россию поплатиться за ее решение и ясно дать понять, что ни одно западное государство не признает отделения Крыма от Украины. В Сочи должен был состояться саммит «Большой восьмерки», но страны «семерки» решили приостановить членство России в своем клубе и провели собственный саммит в Брюсселе. Против лиц, причастных к присоединению Крыма, были введены санкции. Президент Обама назвал Россию «региональной державой». Развернулись споры о том, является ли присоединение Крыма частью более обширной российской стратегии. Несомненно, у России должны были существовать планы оккупации. Скорее всего, Путин решил нанести удар, когда Янукович сбежал из страны в результате событий, которые представлялись Кремлю совершенным при поддержке США государственным переворотом, и он, вероятно, полагал, что новое правительство Украины способно вышвырнуть Черноморский флот из Севастополя. В переходном правительстве Украины, несомненно, были радикально антироссийские силы, и потому дальнейший ход событий оставался неясным. Замаскированное присоединение Крыма было осуществлено мастерски и застало врасплох мировую общественность. Внутри страны это было воспринято как грандиозный успех Путина: он воспользовался извечной обидой россиян, что после крушения Советского Союза с Россией обращаются неподобающе. Рейтинг одобрения Путина взлетел выше 80% — и это через два года после того, как участники уличных протестов требовали его ухода от власти. Присоединение Крыма получило горячее одобрение не только рабочего класса в российской провинции, но и определенной части городской элиты, всегда считавшей Крым российским достоянием.

Вполне вероятно, что если бы Путин удовольствовался присоединением Крыма и не пошел дальше, Запад со временем вернулся бы к обычным отношениям с Россией — как случилось после грузинской войны 2008 года. Но у него явно были другие планы. Вскоре после Крыма началась гибридная война на юго-востоке Украины, которая привела к убийственным последствиям и отбросила американо-российские отношения к в худшие дни холодной войны.

---

Из книги Анджелы Стент «Почему Америка и Россия не слышат друг друга?»

#политика